твоя
Ну ладно, слушайте… На чем мы остановились?.. Ах да, правда, чистая
правда. Чистая правда в том, что я переспал со своей женой.
— Ну, так
я и думала, — отреагировала Ребекка.
— Это еще не все. У меня там
была и другая женщина.
— И с кем же вы переспали сначала? С ней или с
женой?
— Одновременно, — мило улыбнулся я.
— Нет-нет, этого
только не хватало. — Она отбросила кухонный нож, уперла руки в бока и
пристально вгляделась в меня. — Хотя… не знаю… с вами все возможно.
Подождите минутку, сейчас накрою на стол и потом выслушаю внимательно
все до конца.
— А шнапс у вас найдется?
— Я купила бутылку
красного вина. Вам ее хватит? Это все, что есть.
— Конечно, хватит.
Вполне. Тащите ее сюда.
Пока я открывал бутылку, она подошла ко мне и
крепко схватила за руку.
— Только говорите правду, иначе я вас не
выпущу.
— Но я и рассказываю правду!
— Хорошо. Тогда давайте сядем
за стол, и вы приступите. Вы любите цветную капусту? У меня других
овощей нет.
— Я всякую еду люблю, мне все нравится! Вы мне нравитесь,
Мона нравится, жена моя нравится. Мне нравятся лошади, коровы, цыплята,
игра в карты, тапиока, Бах, бензин, тропические рубашки…
— Вам
нравится… Вот вы весь в этом. Прекрасно звучит. Из-за вас мне тоже есть
захотелось. Все вам нравится, да… Но вы не любите…
— Нет, почему же, и
люблю тоже. Я люблю еду, женщин, вино. Конечно же, люблю. Почему вы
решили, что я лишен этого чувства? Если вам что-либо нравится, значит,
вы это и любите. Любить — это наивысшая степень от «нравиться». Я люблю,
как Господь Бог: без различия времени, места, расы, цвета, пола… И вас я
люблю. Вот в чем дело. Разве этого мало?
— Вы-то думаете, что этого
много, очень много. И пальцем в небо попадаете. Ладно, помолчите,
нарежьте мясо, а я займусь соусом.
— Соусом? О, как я люблю соус!
—
Так же, как любите меня, жену и Мону?
— Гораздо сильнее. Для меня
соус — это все! Я могу его есть ложками. Потрясающий, густой, жирный,
темный, приперченный соус! Пальчики оближешь! Кстати, сегодня
разговаривал с одним египтологом, он к нам нанимался посыльным…
— Ну
вот и соус… Не уходите от темы. Вы хотели рассказать…
— Конечно,
конечно. Я и об этом вам расскажу. Я все расскажу, но в первую очередь
хочу рассказать, как вы прекрасно выглядите с этим соусом.
— Если не
прекратите дурака валять, я вас ножом проткну. Что это на вас нашло, в
самом деле? Это что, свидание с женой так на вас действует всегда?
Наверное, вы отлично провели у нее время.
Она села рядом со мной.
—
Да, действительно, отлично провел время, — сказал я. — Потом еще с
египтологом поговорил.
— Да к черту этого вашего египтолога! Я хочу
услышать о вашей жене… и о второй женщине. Ей-богу, я вас убью, если не
расскажете!
Но я на некоторое время отвлекся на еду, меня всецело
заняли цветная капуста и свинина. Сделал несколько глотков вина, чтобы
горло промочить. Превосходная кормежка. Верх блаженства! Надо бы
повторить…
— Значит, дело было так, — начал я, управившись еще с
одним куском свинины.
Она хихикнула.
— Что такое? Я что-нибудь не
то сказал?
— Дело не в том, что вы сказали, а в том, как вы это
сказали. Вы выглядите таким спокойным, ни к чему не причастным, невинным
совершенно. Господи, вот именно невинным. Да если бы вы даже убийство
совершили, а не распутничали всего-навсего с собственной женой, вы бы
выглядели точно таким же. Вы довольны, так ведь?
— Конечно, а как же
иначе? С чего мне быть недовольным? А вам это кажется странным?
—
Не-е-ет, — протянула она. — Не кажется. Во всяком случае, не должно
казаться. Но у вас это звучит иногда как-то диковато. У вас всегда
получается немного чересчур, вы все время чуточку перебарщиваете. Вам бы
в России следовало родиться.
— Ага, в России. Это точно. Я люблю
Россию!
— А еще любите свинину с цветной капустой… и соус, и меня. А
скажите-ка, что вы не любите? Только подумайте как следует. Мне это и в
самом деле очень интересно.
Я проглотил еще один сочный кусок
свинины, обильно сдобренный соусом, посмотрел на нее, постаравшись
выглядеть серьезным.
— Хорошо… я не люблю работу. — Помолчал немного,
сохраняя серьезный вид, и добавил: — Да, и не люблю мух.
Она
расхохоталась:
— Работу и мух — вот так! Я запомню. Бог ты мой, и это
все, что вы не любите?
— На данный момент ничего другого придумать
не могу.
— А как насчет преступлений, несправедливости, тирании и
прочих подобных вещей?
— Так вот вы о чем, — сказал я. — А что вы с
ними можете поделать? Вы с таким же успехом можете спросить меня: а как
насчет погоды?
— Вы так считаете?
— Само собой.
— Вы
невозможный человек! Или, может быть, вы плохо соображаете за едой.
—
Так и есть, — сказал я, — мне за едой как-то не очень соображается. А
вам?.. По правде говоря, я и не хочу думать. Я не любитель раздумий.
Раздумья ни к чему никогда не приводят. Это иллюзии. Они делают вас
болезненно нерешительными…
генри миллер
правда. Чистая правда в том, что я переспал со своей женой.
— Ну, так
я и думала, — отреагировала Ребекка.
— Это еще не все. У меня там
была и другая женщина.
— И с кем же вы переспали сначала? С ней или с
женой?
— Одновременно, — мило улыбнулся я.
— Нет-нет, этого
только не хватало. — Она отбросила кухонный нож, уперла руки в бока и
пристально вгляделась в меня. — Хотя… не знаю… с вами все возможно.
Подождите минутку, сейчас накрою на стол и потом выслушаю внимательно
все до конца.
— А шнапс у вас найдется?
— Я купила бутылку
красного вина. Вам ее хватит? Это все, что есть.
— Конечно, хватит.
Вполне. Тащите ее сюда.
Пока я открывал бутылку, она подошла ко мне и
крепко схватила за руку.
— Только говорите правду, иначе я вас не
выпущу.
— Но я и рассказываю правду!
— Хорошо. Тогда давайте сядем
за стол, и вы приступите. Вы любите цветную капусту? У меня других
овощей нет.
— Я всякую еду люблю, мне все нравится! Вы мне нравитесь,
Мона нравится, жена моя нравится. Мне нравятся лошади, коровы, цыплята,
игра в карты, тапиока, Бах, бензин, тропические рубашки…
— Вам
нравится… Вот вы весь в этом. Прекрасно звучит. Из-за вас мне тоже есть
захотелось. Все вам нравится, да… Но вы не любите…
— Нет, почему же, и
люблю тоже. Я люблю еду, женщин, вино. Конечно же, люблю. Почему вы
решили, что я лишен этого чувства? Если вам что-либо нравится, значит,
вы это и любите. Любить — это наивысшая степень от «нравиться». Я люблю,
как Господь Бог: без различия времени, места, расы, цвета, пола… И вас я
люблю. Вот в чем дело. Разве этого мало?
— Вы-то думаете, что этого
много, очень много. И пальцем в небо попадаете. Ладно, помолчите,
нарежьте мясо, а я займусь соусом.
— Соусом? О, как я люблю соус!
—
Так же, как любите меня, жену и Мону?
— Гораздо сильнее. Для меня
соус — это все! Я могу его есть ложками. Потрясающий, густой, жирный,
темный, приперченный соус! Пальчики оближешь! Кстати, сегодня
разговаривал с одним египтологом, он к нам нанимался посыльным…
— Ну
вот и соус… Не уходите от темы. Вы хотели рассказать…
— Конечно,
конечно. Я и об этом вам расскажу. Я все расскажу, но в первую очередь
хочу рассказать, как вы прекрасно выглядите с этим соусом.
— Если не
прекратите дурака валять, я вас ножом проткну. Что это на вас нашло, в
самом деле? Это что, свидание с женой так на вас действует всегда?
Наверное, вы отлично провели у нее время.
Она села рядом со мной.
—
Да, действительно, отлично провел время, — сказал я. — Потом еще с
египтологом поговорил.
— Да к черту этого вашего египтолога! Я хочу
услышать о вашей жене… и о второй женщине. Ей-богу, я вас убью, если не
расскажете!
Но я на некоторое время отвлекся на еду, меня всецело
заняли цветная капуста и свинина. Сделал несколько глотков вина, чтобы
горло промочить. Превосходная кормежка. Верх блаженства! Надо бы
повторить…
— Значит, дело было так, — начал я, управившись еще с
одним куском свинины.
Она хихикнула.
— Что такое? Я что-нибудь не
то сказал?
— Дело не в том, что вы сказали, а в том, как вы это
сказали. Вы выглядите таким спокойным, ни к чему не причастным, невинным
совершенно. Господи, вот именно невинным. Да если бы вы даже убийство
совершили, а не распутничали всего-навсего с собственной женой, вы бы
выглядели точно таким же. Вы довольны, так ведь?
— Конечно, а как же
иначе? С чего мне быть недовольным? А вам это кажется странным?
—
Не-е-ет, — протянула она. — Не кажется. Во всяком случае, не должно
казаться. Но у вас это звучит иногда как-то диковато. У вас всегда
получается немного чересчур, вы все время чуточку перебарщиваете. Вам бы
в России следовало родиться.
— Ага, в России. Это точно. Я люблю
Россию!
— А еще любите свинину с цветной капустой… и соус, и меня. А
скажите-ка, что вы не любите? Только подумайте как следует. Мне это и в
самом деле очень интересно.
Я проглотил еще один сочный кусок
свинины, обильно сдобренный соусом, посмотрел на нее, постаравшись
выглядеть серьезным.
— Хорошо… я не люблю работу. — Помолчал немного,
сохраняя серьезный вид, и добавил: — Да, и не люблю мух.
Она
расхохоталась:
— Работу и мух — вот так! Я запомню. Бог ты мой, и это
все, что вы не любите?
— На данный момент ничего другого придумать
не могу.
— А как насчет преступлений, несправедливости, тирании и
прочих подобных вещей?
— Так вот вы о чем, — сказал я. — А что вы с
ними можете поделать? Вы с таким же успехом можете спросить меня: а как
насчет погоды?
— Вы так считаете?
— Само собой.
— Вы
невозможный человек! Или, может быть, вы плохо соображаете за едой.
—
Так и есть, — сказал я, — мне за едой как-то не очень соображается. А
вам?.. По правде говоря, я и не хочу думать. Я не любитель раздумий.
Раздумья ни к чему никогда не приводят. Это иллюзии. Они делают вас
болезненно нерешительными…
генри миллер